Умер друг детства. Мы практически не общались последние лет десять, я не видела, как взрослеет он, он не видел, как взрослею я. Он всегда был где-то на периферии, тот, о ком иногда спрашивают маму или общих знакомых, кто-то, кто существует фоном.
А теперь не существует. И вроде бы мир - мой - пошатнулся незначительно, но в новую реальность, которая почти не стала другой, поверить сложно.
Потому что он был всегда - тот мальчик из детства с темными губами и исчерченной шрамами от операций грудью. На его велике я училась кататься, на моей гитаре я учила его брать пару аккордов, и долгие-долгие вечера просижены на пороге балкона с трубкой стационарного телефона в руке. Мне нравилось ему звонить, хоть я и в упор не помню, о чем мы разговаривали.
С ним мы уныло слонялись по берегу моря на отдыхе, к нему в коттедж приезжали на праздниках. И там были собаки, которых я отчаянно боялась.
Я выудила из закромов памяти, что тогда, лет десять-двенадцать назад, звала его Апельсином, а почему - уже не помню. И не помню, сопротивлялся ли он.
Он дразнил меня за неумение выбирать сотовые телефоны, любил гонки, и когда-то давно-давно хотел стать для меня продюсером.
В тринадцать лет я считала его лучшим другом.
Через пару лет наши дороги разошлись, и теперь моя продолжается, а его - нет. И это чертовски странно. Странно принять, странно поверить. Странно знать.
И до сих пор хочется думать, что все это понарошку.
Пока, семпай. Увидимся за краем.